|
Новости
| 14.03.2022
Главный вывод последних двух недель — они ничего про нас не знают!Вообще ничего.Все эти фонды, НКО, аналитики, институты, спецслужбы, перебежчики ничего не дали Западу, чтобы понять Россию и русского человека.
Выбрав экономический вариант третьей мировой войны, Запад поставил себе задачу сделать живущим в России так плохо, чтобы они пошли к Путину и сказали: «Нет сил терпеть это, давай сдадимся».
«Мы отключим им SWIFT и Netflix, заблокируем резервы ЦБ и обрушим рубль, мы заставим уйти McDonald's и Starbucks, мы закроем небо и телеканал Euronews. Из России уйдут тысячи брендов и миллиарды инвестиций. И они сдадутся» — так планировали сидящие в Вашингтоне, Лондоне и Брюсселе.
«Вы будете жить в полной изоляции от остального мира всю оставшуюся жизнь. Ваш отпуск будет в Тегеране и Цхинвале. У вас не будет больше иномарок, телефонов и импортной техники. Никто больше не пригласит вас на конференции», — истерит в Twitter на русском языке Макфол.
Они просто не понимают, что для русского человека это что-то вроде трансляции из громкоговорителя с немецких позиций возле блокадного Ленинграда: «В плену вас ждут горячая еда и хорошее обращение».
Не понимают, что русский мужик при виде доллара по 120 очень крепко почешет затылок, но ему даже в голову не придёт идти шатать режим, потому что он понимает, что режим тут ни при чём. Что всё это сделал не Путин, а Байден, Макфол и тысяча других им подобных, желающих сделать русскому народу плохо. И с каждым таким ударом — символическим (из России уходит Coca-Cola. «Да засуньте вы себе эту кока-колу», — скажет русский мужик) или реальным (наложат в безумии эмбарго на российскую нефть, и рубль просядет ещё на 30%), но с каждым ударом всё сильнее становится раздражение Западом.
И если Байден/Джонсон/Шольц ждут, что после всего этого русский мужик пойдёт к Путину и скажет: «Владимир Владимирович, так они нас лупят — останови танки», то ошибаются. Он скажет: «Владимир Владимирович, так они нас лупят — останови танки не у Кракова, а у Лиссабона. Сильно достали!»
И даже не скажет, а потребует.
|
